Верзаков Николай Васильевич

Тексты произведений

Верзаков, Николай Васильевич Звенышко (Лесные бывальщинки) / Н. В. Верзаков, худож. В. Иванюк. — Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1984. — С. 76.

ЕГОРКИН СКВОРЕЦ

Я вышел за ворота и увидел соседского мальчика, Егорку. Он сидел на лавке возле палисадника, под старой вербой в пушистых шариках, мягких, как лапки котенка. Не обращая на меня внимания, Егорка говорил:

— Здравствуй-здравствуй,— потом медленно,— здравствуй,— и врастяг,— здра-авствуй.

Егорка начитан и большой фантазер. Мне кажется, не зря он тянет свое «здравствуй» и вслушивается в собственный голос, словно пытается вникнуть в открытый им и еще неведомый никому смысл этого слова.

Егорка делает знак: тише. И опять:

— Здравствуй-здравствуй, здравствуй, здра-авствуй.

— Ты с кем это разговариваешь? — спрашиваю.

— Тише. Я скворца говорить учу.

— Пустое дело, говорящий скворец — редкость.

— И ничего не пустое, и совсем не редкость,— горячо возражает мальчик.— Он говорить там научился.

— Где там? — спрашиваю.

— В жарких странах, где же еще.

— И какие слова он там выучил?

— Туан ахэ! — вот какие.— А на папуасском языке это значит: «Привет тебе, белый человек! Что скажешь?»

— Да ты-то откуда знаешь папуасский язык?

— А вот и знаю. И хочу, чтоб, когда он обратно туда полетит и когда ему скажут: «Туан ахэ!» — он бы ответил: «Здравствуй!» И папуас бы понял, что человек там, откуда прилетел скворец, желает ему долго жить и не хворать, то есть здравствовать.

После ужина я долго сидел па лавочке у ворот, на-блюдая скворчиные хлопоты и посвисты. Наблюдал и думал, что, сколько бы пи мотало меня по белому свету, я нигде не чувствовал себя счастливым вполне, кроме дома; думал о Егорке, о его жарких странах и папуасах, которым ему так хочется сказать: здравствуйте!— и о том времени, когда его потянет в эти места, к старой вербе, к первым пушистым почкам своего детства.