Сейфуллина Лидия Николаевна

Тексты произведений

Сейфуллина, Лидия Николаевна. Темная / Л. Н. Сейфуллина // Татар деньясы = Татар. мир. – Москва. – 2009. – № 3. – С. 12.

Темная

Страшно было ночью. Буран больно злой в степи. Но башкир, как собака, дорогу чует. Не пропал Шишингара. А теперь день, солнышко светит, и кругом люди. Но страх не пропал. Куда пойдешь? Не в своем Куватове. Дома крепкие, большие, важные. Последний раз в городе был, когда у Нурмухамета батрачил. Привозил его в земство. Нурмухамет "гласный" тогда назывался. Богатый, толстый тогда Нурмухамет был. В Куватаве главный. Теперь ему каюк. Земство тоже красный товарищ запретил. Аллаверда Ягфаров говорил — красный товарищ за бедных. Шишингара бедный. Ой-ой-ой, плохо жить Шишингаре! Царь был, земли не было, хлеба не было, денег не было. Только на чужих баранов да лошадей смотрел. Царь пропал. Товарищ пришел. Шишингара все плохо. Видно, шайтан смоется над Шишингарой. Сыны пропали на войне. Сам стар стал. Красный товарищ то приходил, то уходил. Казаки дрались с ним. В Куватове то казакам бузу варили, то товарищу баранов резали.

— Эй, малахай, кобылятину жрал?.. Шишингара вздрогнул. А, это русский малайка кричит с забора. Обрадовался сразу живому голосу, сощурил узкие глаза, затряс малахаем, пошел к малайке, смеется, сказать хочет. А мальчишка с ревом скрылся во дворе.

— А, Кишкине бас! (маленькая голова). Чего испугался? Вот малайка убежал. А Шишингара смирный. Его самого всякий обидит. Много били Шишингару. Земский кричал, в ухо давал. Русский мужик бил, как к нему нанимался. Казак нагайкой стегал. Бедный башкир должен молчать. Красный товарищ за бедных, а как ему скажешь? Слов мало, и всех боится, А малайка Шишингару испугался. Глупый! Щурятся косые глаза. Тупо спокойно скуластое старое лицо. А под дырявым бешметом тревогой бьется сердце. Ноги сами привели. Вот здесь земство было. Теперь красный товарищ живет. Жалобно скрипнула дверь. Скрипит, как маленькая Хатыча с голоду плачет. Внучка и все внуки плачут. И Шарипка, и Гизатулла. Шарипке уже десятый год... Кому скажешь? Две кызымки бегут по лестнице. Молодые, веселые. Гульшат тоже такой козой скакала. А теперь старая стала баба. Все головой трясет и смотрит как барашек, когда его режут. Остановил кызымок.

— Моя главный надо. Товарищ, тюре (господин) надо.

— Что вы говорите? Бойкая кызымка и ласковая. Расплывается лицо Шишингары.

— Товарищам красный нашальник надо.

— Не пойму. Продисполкома, что ли?

— Сполком... Слопком... Обрадовался, смеется. Вспомнил: так зовут.

— Сейчас. Михаил Петрович!.. Вот идите сюда. Вот к этому столу. Подошел. Самый главный или нет?

— Михаил Петрович, вот ему в кабинет надо. Поговорите с ним. Подождите. Он вас проводит.

Убежала. Малый начальник ждет. А Шишингара старый кушак развязывает. За пазухой долго ищет. Там царская пятишка спрятана. "Темную" (взятку) Шишингара дать хочет. Начальству всегда надо "темную" давать. За тем и пришел а город. Дать "темную" и просить — хлеба в Куватово послать.

— Что вам, товарищ? По-русски можете?

— Русски.. можна... можна…

Торопится, достал, трясет пятишкой...

— Нашальнику моя дает. Красному нашальнику. Пускай хлеб Куватова дает. Ой-ой-ой, Шишингара терпил, все терпил. Плохо в Куватови? Абтраган.

— Зачем "начальнику" платить? Я не пойму ничего,

— Красной товарищ... Шишингара дает. Сказать надо. И лошадка ржет, када бульна, и собака вует, када смирть идет... И моя конец сапсим... Возьми "темную"... Пожалыста бери... Пожалыста хлиб давай. Ой-ой-ой, плохо...

Силится сказать, щурится... Чего скажешь? Русский умный, тот скажет и про Шарипку, и про Гизатуллу с Хатычей, и про старую Гульшат. Про все скажет. Малайки дохнут. Все на мазарки тащат башкир. Бабы воют, Никто не слышит. Башкирский народ смирный и ничего не знает. Хлеба у него всегда мало. Русский землю пахать умеет, башкир плохо умеет. Русский просить умеет.

Понял малый начальник.

— Взятку дать хочешь? Ай-ай-ай, какая темнота!

Говорит долго. Не поймет Шишингара. Видит только — не берет "темную". Не пускает к красному товарищу. Уходить надо. Опять скрипит дверь. Опять на улице. В руке крепко держит свою "темную".

Помнит, всегда "темная" помогала. Когда земский начальник своей жене землю у Куватова покупал, — мулле и старшине "темную" заплатил, и продали землю. Куватовским плохо стало. Один песок остался, молодые башкиры не хотели. А мулла и старшина "темную" взяли и под бумагой подписали всех мертвых башкир куватовских, и много подписей стало. Все по закону вышло. Помогла земскому "темная". И много Шишингара про "темную" знает. Помогала.

Малый начальник не взял. Куда пойдешь?