Дементьев Анатолий Иванович

Тексты произведений

Дементьев, А. И. Охотничьи тропы: рассказы. — Челябинск: Южно-Уральское кн. изд-во, 1972. — С. 24-30

Смекалка

Неподалеку от села Федоровки в лесу появилась рысь. Сельские охотники заволновались. Еще бы! Такой зверь — гость редкий, и добыть его лестно каждому. Легко сказать, добыть. А вот как? Рысь — хитрый и опасный хищник. Охота на нее требует и выносливости, и смекалки, и ловкости, и твердой руки, и верного глаза.

Вечером в избе сторожа Михея Кузьмича собрались все местные охотники. Тут были трактористы братья Степан и Николай Самохваловы, счетовод колхоза «Всходы» Иван Андреевич Огурцов, ветеринарный фельдшер Василий Кононов и киномеханик Андрейка Бездомов. Андрейке недавно исполнилось 18 лет, и никто его всерьез за охотника не принимал.

Электрическая лампочка, висевшая под металлическим абажуром у самого потолка, чуть виднелась, окутанная густым табачным дымом. У стола сидел колхозный конюх Семипалатов. Это он, разыскивая убежавшего со двора молодого жеребца Василька, наткнулся в лесу на рысьи следы.

— Дошел я до Глухой балки,— в который раз и с видимым удовольствием принимался рассказывать Семипалатов,— а Василька все нет. Вечереть стало. Ну, думаю, торопиться надо. Не ровен час, ночью-то волки вперед меня жеребца сыщут...

— Да ты насчет рыси говори,— нетерпеливо перебил Степан Самохвалов. — Василек твой сам на конный двор пришел, знаем.

— А я о ком? — удивился Семипалатов. — Я о рыси и рассказываю. А ты не перебивай... Так вот, значит, иду я краешком балки, посвистываю, чтобы веселее было, а сам все под ноги смотрю: как бы следы Василька не потерять. Глянул так-то раз, а на снегу какие-то чудные следы: круглые, вроде кошачьих, только поболее. Дивно: откуда, думаю, взялись такие?

— И думать нечего было,— снова перебил Степан.— Ясно, рысь проходила.

— Вот и я так решил,— ничуть не обижаясь, продолжал конюх.— И такое любопытство меня разобрало, братцы, даже про Василька забыл. Пошел по следам. Только лужайку пересек, смотрю — лежит за кустами задранный козел, дикий, значит, а вокруг снег в крови и следов этих уйма. Смекнул я: рысь козла задрала, нажралась и теперь где-нибудь неподалеку хоронится. Жутко, братцы, стало. Сами знаете, зверь опасный. Притаится на дерево — не заметишь, а оттуда — на загривок... Оглядываюсь по сторонам, как будто никого, а чудится — есть кто-то живой тут. В руках у меня палка, с таким орудием немного навоюешь. Повернул назад, и дай бог ноги...

Охотники зашумели. Посыпались вопросы, на которые Семипалатов едва успевал отвечать. Все сходились на одном: рысь надо уничтожить. Любым способом. Недаром этот хищник объявлен вне закона и охота на него разрешена круглый год. Слишком большой вред приносит он охотничьему хозяйству.

— Доверьте это дело мне,— попросил Андрейка Бездомов. — Справлюсь.

— Востер больно,— сурово оборвал его дед Михей. — Это тебе не зайца тропить.

— Я так полагаю,— степенно и рассудительно заговорил счетовод Огурцов.— Поручить Степану и Николаю, пусть постараются для общества.

— Нельзя,— снова запротестовал Михей Кузьмич.— У них сейчас ремонт машин, каждый день дорог.

— Дедушка Михей,— ласково упрашивал Андрейка,— а у меня время есть, доверили бы, право...

— А почему, в самом деле, не послать парня?—неожиданно вступился за Бездомова молчавший до того ветфельдшер Кононов. — Ружье у него хорошее, новое. Стреляет Андрейка подходяще. Пусть попробует.

Михей Кузьмич непонимающе посмотрел на Василия: шутит или всерьез?

— Да ведь молод еще,— осторожно заметил он. — Опять же опыта нет...

— А что опыт,— уже смелее заговорил Андрейка, чувствуя поддержку Кононова.— Тут смелость нужна, ловкость, смекалка.

— Вот и я то же говорю,— улыбнулся ветфельдшер.

— Чего? — не понял Андрейка.

— Да смекалка, говорю, нужна.

— Правильно, товарищ Кононов,—дед Михей покрутил седые усы.— Смекалка в каждом деле требуется.

После недолгих споров охотники согласились поручить рысь Бездомову: пусть парень попробует. Для него это будет серьезная проверка, так сказать, экзамен на охотничью зрелость. Андрейка тут же торжественно поклялся без рысиной шкуры в село не возвращаться и побежал домой готовиться к охоте.

На рассвете парень в полном снаряжении, с новенькой тульской двустволкой за плечами ушел на лыжах в лес.

* * *

В полдень в ветеринарную лечебницу завернул Михей Кузьмич. Поздоровался с Василием Кононовым, сел в уголок, свернул козью ножку и стал не спеша дымить, с интересом разглядывая оборудование лечебницы.

— Все лечишь? — спросил он фельдшера.

— Все лечу, папаша.

— Ну, лечи, лечи.

— А вы ко мне по делу? Или... так, по пути зашли?

— Я-то,— Михей Кузьмич закашлялся.— Да так, проведать.

— Хорошо, это хорошо,— весело говорил Кононов, направляясь к умывальнику. — А если корову посмотреть надо, овечек или собаку — всегда пожалуйста.

— Нет у меня ни коровы, ни овечек.

— Я так, на всякий случай.

— А Бездомов-то ушел,— вдруг сказал старик и шумно вздохнул.

— Ну и что же? Он и должен был пойти. Так ведь решили?

— Оно, конечно... Только одного я, Василий, в толк не возьму. Вот ты вчера о смекалке говорил, Андрейку защищал. А какая у парня может быть смекалка? Откуда ей взяться-то? Он еще и пороху по-настоящему не нюхал. Рысь — не кошка. Раненый зверь шибко злобный. Как бы неладно чего с Андрейкой-то...

— Зря беспокоитесь, Михей Кузьмич, ничего с ним не случится. Не маленький, пусть привыкает. Ему скоро в армии служить, а солдату смекалка всегда нужна. Видели, как он вчера загорелся? Глаза так и сверкали. Подумайте, что для него значит принести шкуру такого зверя. Вы правильно сказали: рысь — не кошка. Вот и пусть подумает, как ее взять. А не сумеет — тоже наука на будущее.

— Ну, ну, коли так, то ладно.

Докурив свою цигарку, старик поднялся, направился к двери. У порога остановился.

— А все-таки, Василий, надо бы за Андрейкой присмотреть. Негоже одному в лесу. Смекалка смекалкой, это все верно, а дело опасное. Не ровен час, попадет парень в беду, тогда что?

— Что вы, Михей Кузьмич, такие, как он, в Отечественную войну фашистов били. Нянька ему нужна, что ли?

Сторож ничего не ответил и вышел. Никто не видел, как через час он встал на лыжи и побежал в лес.

Андрейка вернулся на третий день к обеду. Рядом с ним шел Михей Кузьмич. Оба мрачные и усталые. Возле правления колхоза их встретил Кононов.

— Привет, охотники! А где же рысь? — улыбаясь, спросил ветфельдшер.

Дед Михей только крякнул и сурово посмотрел сначала на молодого охотника, а потом на Кононова.

— Кричать-то все мы умеем — я да я. А как дошло до дела — кишка тонка. И ты, Василий, хорош. Говорил, нянька ему не нужна. А еще как нужна-то...

Ветфельдшер посмотрел на Андрейку, Тот, потупясь, молчал, только уши горели — возможно, поморозил.

— Ваша правда, Михей Кузьмич. Я ведь сам хотел за ним пойти, да узнал, что вы опередили.

Из путаного рассказа Андрейки можно было понять, что его постигла полная неудача. Хищник оказался не только осторожным, но и хитрым. Рысь ходила сзади охотника, неподалеку, и он окончательно запутался в хитросплетениях ее следов. Выбившись из сил и едва не обморозившись, Андрейка решил вернуться, но сбился с пути. Тут-то на выручку и подоспел Михей Кузьмич.

— Что ж, бывает — задумчиво сказал Кононов. — Надо еще раз попробовать.

— А кто пойдет? — сердито спросил дед Михей.

— Я пойду. А в субботу милости прошу ко мне шкуру смотреть.

— Шкуру?!— сторож прищурил глаза. — А знаешь пословицу: не убив медведя, не дели шкуру.

— Так ведь то медведь, а это рысь,— загадочно улыбнулся Кононов.

В субботу вечером на квартире Кононова опять собралась та же шумная компания сельских охотников. Пришел и Андрейка Бездомов. Он сидел в углу, слушал, что говорят, и то сердито хмурил рыжие густые брови, то смущенно улыбался. На полу комнаты лежала свежая рысиная шкура. Охотники щупали ее, удивлялись крупным размерам зверя.

— Ловок ты, Василий,— одобрительно говорил Огурцов. — Такого зверя одолел.

— Ловкости моей тут немного, Иван Андреевич,— ответил ветфельдшер. — Помните, в прошлый раз Андрейка о смекалке говорил?

— И о смекалке, и о смелости,— подтвердил Николай Самохвалов. — Только у него, видать, ни того, ни другого не нашлось.

— Парня зря не обижайте,— возразил Кононов. — Он будет хорошим охотником, а поучиться кое-чему ему надо. В охотничьем деле без этого нельзя. Знаете, что мне помогло добыть зверя? Вот этот флакончик.

— Что? — не понял Михей Кузьмич.

— Флакончик,— повторил ветфельдшер и показал небольшой флакон темного стекла. — Только, конечно, непустой.

— Да что у тебя в нем? — поинтересовался Степан Самохвалов.

Кононов протянул ему флакон. Тракторист открыл пробку, понюхал и изумленно воскликнул:

— Валерьянка!

— Она самая, — улыбнулся Василий. — Тинктура валериана. Из нее, с примесью других веществ, я приготовил пахучую приманку.

— Ну-ка, ну-ка, покажь.

Из путаного рассказа Андрейки можно было понять, что его постигла полная неудача. Хищник оказался не только осторожным, но и хитрым. Рысь ходила сзади охотника, неподалеку, и он окончательно запутался в хитросплетениях ее следов. Выбившись из сил и едва не обморозившись, Андрейка решил вернуться, но сбился с пути. Тут-то на выручку и подоспел Михей Кузьмич.

— Что ж, бывает—задумчиво сказал Кононов. — Надо еще раз попробовать.

— А кто пойдет? — сердито спросил дед Михей.

— Я пойду. А в субботу милости прошу ко мне шкуру смотреть.

— Шкуру?! — сторож прищурил глаза. — А знаешь пословицу: не убив медведя, не дели шкуру.

— Так ведь то медведь, а это рысь,— загадочно улыбнулся Кононов.

В субботу вечером на квартире Кононова опять собралась та же шумная компания сельских охотников. Пришел и Андрейка Бездомов. Он сидел в углу, слушал, что говорят, и то сердито хмурил рыжие густые брови, то смущенно улыбался. На полу комнаты лежала свежая рысиная шкура. Охотники щупали ее, удивлялись крупным размерам зверя.

— Ловок ты, Василий,— одобрительно говорил Огурцов. — Такого зверя одолел.

— Ловкости моей тут немного, Иван Андреевич,— ответил ветфельдшер. — Помните, в прошлый раз Андрейка о смекалке говорил?

— И о смекалке, и о смелости,— подтвердил Николай Самохвалов. — Только у него, видать, ни того, ни другого не нашлось.

— Парня зря не обижайте,— возразил Кононов. — Он будет хорошим охотником, а поучиться кое-чему ему надо. В охотничьем деле без этого нельзя. Знаете, что мне помогло добыть зверя? Вот этот флакончик.

— Что? — не понял Михей Кузьмич.

— Флакончик,— повторил ветфельдшер и показал небольшой флакон темного стекла. — Только, конечно, не пустой.

— Да что у тебя в нем? — поинтересовался Степан Самохвалов.

Кононов протянул ему флакон. Тракторист открыл пробку, понюхал и изумленно воскликнул:

— Валерьянка!

— Она самая,— улыбнулся Василий. — Тинктура валериана. Из нее, с примесью других веществ, я приготовил пахучую приманку.

— Ну-ка, ну-ка, покажь.

Флакон, на дне которого еще осталось немного коричневатой жидкости, пошел по рукам. Все нюхали, удивлялись и ничего не могли понять. Наконец, дед Михей не вытерпел и сказал:

— Да ты толком объясни, Василий, а не загадки загадывай.

— А здесь и нет никакой загадки, Михей Кузьмич,— весело заговорил ветфельдшер. — Что кошки до одури любят валерьянку, это вы, наверное, все знаете. Ну, а рысь ведь тоже из кошачьей породы и тоже обожает сию чудесную жидкость. Вот в чем вся штука. А остальное просто. Я пошел в лес. День потратил на то, чтобы установить примерное место обитания рыси. Потом стал побрызгивать из этого самого флакона то тут, то там. Засел в удобном месте и стал ждать. Расчет оправдался. Рысь учуяла запах и сама пожаловала ко мне. Два выстрела— и зверя не стало.

— Ловко! — восхитился Степан Самохвалов. — И надо же додуматься до такого!

— Ему нетрудно,— пошутил Огурцов. — На то он и ветеринар, все повадки звериные должен знать.

— М-да... — Михей Кузьмич почесал голый затылок. — Фельдшер — это одно, а главное, брат, смекалка. Сме-кал-ка!