Писатели земли Уральской
   
главнаядля школьников 1-4 классовсказки уральских писателей

 

Сказки уральских писателей

Смирнов Сергей Иванович

Бриллиантовый лес

Смирнов, С. И. Бриллиантовый лес [Отрывок] / С. И. Смирнов; худож. Галина Лапковская. — Челябинск: ООО "АЛИМ"; Изд-во Марины Волковой, 2008. — С. 5-9

Наступил месяц Холодных Ночей, и Пупик-Мупик загрустил. Он лежал в гнёздышке на ветке Вечного Дерева и думал о том, что пройдёт много, очень много времени, прежде чем подует тёплый ветер из Страны Мотыльков и проснутся алые Цветы Нежности. О, тогда Пупик-Мупик снова сможет играть лунную музыку, и сердца Лесного Братства будут добрее! С наступлением холодов серебристые лучи старой луны становились жёсткими и, когда он касался их лапками, ломались и падали на увядшие листья. А ведь как было хорошо летом! Когда Барбацуца ухитрялся отвязать свой хвост и убежать от хозяина, они чудесно проводили время: Пупик-Мупик играл на Лунной Арфе, а Барбацуца выл! Какая это была песня!

Пупик-Мупик прикрыл зябнущие лапки шелковистыми ушами и посмотрел на пирог, который испёк для своего друга, — пирог из земляники и розовых лепестков. Пирог согревали светлячки, жившие у подножья Вечного Дерева.

Пупик-Мупик был бы счастлив, если бы Барбацуца переселился к нему в Бриллиантовый Лес! На соседней ветке было отличное место, и Восьминогий Шасть был готов сплести из мягких нитей уютный гамак, где разместился бы Барбацуца и ещё один такой, как Барбацуца. Но великий У-ух был против!

Великий У-ух — Хранитель Закона — говорил, что жить в Бриллиантовом Лесу может только тот, кто родился в Бриллиантовом Лесу. Великий У-ух знал всё! Лишний рот, говорил Хранитель Закона, нарушит Вечное Равновесие, и в Бриллиантовом Лесу не будет сытости, покоя и кротости.

Барбацуца может иногда забегать в гости к своему другу, но за это он должен вносить пошлину — шесть мер Золотых Колосков, десять мер плодов Афельсина и, кроме того, каждый раз очищать от листьев и сучьев Поляну Тишайшего Совета!

"Фир-р-р!" — прошелестел Тишайший Совет, что на языке Тишайшего Совета означало: "Ты всегда прав, мудрый Великий У-ух, и будешь прав многие тысячи Лун!"

Пупик-Мупик тоже входил в число членов Тишайшего Совета — никто, кроме него, не мог подняться выше Жёлтых Скал, и никто не мог принести серебряной росы, освежавшей мудрость Великого У-уха, — но занимал местечко лишь в шестнадцатом, последнем круге Тишайшего Совета. И возразить Великому У-уху он не мог. Впрочем, это и не приходило ему в голову.

Никто никогда не видел Хранителя Закона. Он жил в огромном дупле Каменного Дуба. Дупло уходило к самым корням, а там, внизу, была пещера, в которой Великий У-ух думал мудрые мысли о благополучии и спокойствии Лесного Братства.

Страшные мысли пришли в голову Пупика-Мупика! Он решил попросить Великого У-уха изменить своё решение о Барбацуце. Пупик-Мупик так испугался, что почувствовал, что сердце упало ему в правую пятку и тихо стучало: бум-бум-бум... И вдруг пятке стало так щекотно, что Пупик-Мупик рассмеялся! Он смеялся взахлёб, попискивая и повизгивая, и вдруг понял, что страх перед Великим У-ухом начал проходить! Тут Пупик-Мупик сделал первое открытие в своей жизни, которое через много лет будет высечено на Белом Камне Будущего: "Смех убивает страх!"

Но это будет через много лет, а пока...

Пока, мой малыш, возьми в левую руку хлеб, а в правую — ложку и съешь весь суп, что налила тебе мама в тарелку! Сказка про Пупика-Мупика и Барбацуцу длинная-длинная, как десять перелётов в Страну Мотыльков, и тебе надо набраться сил, чтобы дослушать её до конца!

Интли, элна, лисе!

* * *

Итак, мой дорогой малыш, слушай, что случилось дальше...

Пупик-Мупик так разволновался, что выпал из гнезда и трижды облетел вокруг Вечного Дерева. Холодный воздух освежил его, он успокоился и почувствовал, что сердце вновь вернулось на прежнее место. Пупик-Мупик сел на ветку и так задрожал от страха, что чуть не прикусил язык.

— Что ты делаешь? — спросил один из светлячков, сидевших на пироге, испечённом для Барбацуцы.

— Дрожу от страха! — ответил Пупик-Мупик.

— Что ж, дрожи, только не так сильно, а то не видать Барбацуце этого пирога: Вечное Дерево так трясётся, что не успеешь вздрогнуть, как он вывалится из гнезда и попадёт в лапы прожорливому Балабошке!

— Ладно,— ответил Пупик-Мупик и покрепче схватился за веточку. Веточка коснулась его живота, Пупику-Мупику опять стало щекотно, и он почувствовал, что страх как лапой сняло! Он от радости так подпрыгнул, что светлячки посыпались с пирога, а сам пирог — с Вечного Дерева. Толстый Балабошка был тут как тут, но Пупик-Мупик ловко подхватил пирог и, перебрасывая его с лапки на лапку (пирог был горячий — очень, очень старались светлячки!), полетел в глубь Бриллиантового Леса. Лапкам Пупика-Мупика стало горячо-горячо, и он повернул к Воркующим Ручьям, чтобы остудить их. Здесь он и увидел хитрого Хиу.

Хиу стоял возле одного из ручьёв и поливал из хобота все три драгоценные головы. Это означало, что Хиу о чём-то думал! Когда он о чём-то думал, то его головы становились такими горячими, что на каждой из них можно было испечь по дюжине пирогов за ночь!

Пупик-Мупик пощекотал кусочком Волшебной Веточки свой живот (падая с дерева, он успел отломить её) и, набравшись смелости, сказал:

— Фир-р-к! (На языке жителей Бриллиантового Леса это означало "Привет!")

Мудрого Хиу настолько потрясла его дерзость, что он заглотил большую порцию воды, и она хлынула из ушей.

— Перестань сейчас же! Ты и так напустил воды с целое Озеро Снов! — крикнул Пупик-Мупик, выныривая из лужи, не забывая щекотать себя Волшебной Веточкой.

Никто, никогда и ни за что не посмел бы так дерзко говорить с Мудрым Хиу! Изумлённый Хиу так долго молчал и так напряжённо думал, что пар, поднимающийся от его голов, покрыл всю поляну. Наконец Хиу пришёл в себя и воскликнул:

— Как можешь ТЫ тревожить МЕНЯ, Мудрого Хиу, занимающего почётный пенёк в восьмом круге Тишайшего Совета?!

Но Пупик-Мупик не дал договорить Мудрому Хиу и молча протянул ему пирог. Мудрый Хиу проглотил пирог без раздумий, отчего его головы сразу остыли и от них перестал идти пар.

— Зачем пришёл? — спросил Хиу, облизывая розовые лепестки. И тут Пупик-Мупик сделал второй вывод, который впоследствии будет высечен на Белом Камне Будущего: "Сытый всегда добрее!"

Пупик-Мупик сказал:

— Мудрый Хиу! Твои мысли бегут стремительно, как потоки Воркующих Ручьёв, твой ум глубок, как Озеро Снов...

— Говори короче, — сказал Хиу.

— Что мне сделать, чтобы Великий У-ух разрешил Барбацуце навсегда поселиться в Бриллиантовом Лесу?

Сказав это, Пупик-Мупик выразил сомнение в мудрости Великого У-уха — Хранителя Закона! Поэтому первым желанием Хиу было хорошенько оттаскать Пупика-Мупика за уши, но он сказал:

— А зачем?

Мудрый Хиу всегда всё знал и никогда не задавал вопросов. Но сейчас всё было не так! Поэтому мысли в головах Хиу остановились, и головы стали покрываться тонкой корочкой льда.

— А вот зачем! — сказал Пупик-Мупик, отколов кусок сосульки с хобота Хиу, и рассказал о печальной судьбе своего друга...

Барбацуца не знал ни мамы, ни папы, ни бабушки, ни дедушки. Всё детство он провёл в дырявой будке, продуваемой ветром! Хитрюга Мяу-чер, которому позволялось касаться ног самого хозяина и вылизывать за ним тарелки, рассказывал, что Барбацуца произошёл из рода Пленников Своего Хвоста и поэтому ему всю жизнь суждено служить хозяину Остолопу и подлизе Мяучеру! С детства Барбацуца был привязан к будке своим хвостом, и чем больше он рос, тем дальше мог отходить от своего жилища — настолько, насколько позволяла длина его хвоста! Хозяин отвязывал Барбацуцу только тогда, когда надо было сделать какую-нибудь работу: разогнать жадных Цатлей, совершавших набеги на поле Золотых Колосков, ловить клопов, которыми Остолоп набивал свою трубку, возить воду на тележке с квадратными колёсами и толочь воздух в ступе. Жадные Цатли больно клевали Барбацуцыны уши, клопы кусали лапы, вода выплёскивалась из бочонка, а из воздуха никогда не удавалось сбить масло! За это хозяин жестоко наказывал Барбацуцу, но он был рад любой работе, лишь бы не быть пленником своего хвоста!

Однажды, преследуя жадных Цатлей, Барбацуца забежал в Бриллиантовый Лес. Силы совсем оставили его, и он заснул возле подножья Вечного Дерева. Проснулся Барбацуца оттого, что кто-то поднёс к его губам сложенный в трубочку листок с серебристой жидкостью. Это был Пупик-Мупик, а в трубочке была серебряная роса, собранная с лугов, расположенных за Жёлтыми Скалами. Барбацуца глотнул росы, а затем глотнул чудного Воздуха Свободы Бриллиантового Леса.

Так началась дружба между Барбацуцей из рода Пленников Своего Хвоста и Пупиком-Мупиком из Бриллиантового Леса.

— Да... — сказал Мудрый Хиу. — Но что же нам делать?

— Думай! — кричал Пупик-Мупик. — Думай, ведь у тебя не одна голова — три! Надо же что-то предпринять, потому что...

И ему вновь пришла в голову мысль, которая будет высечена на Белом Камне Будущего: "Каждый должен быть свободным!"

Но это будет потом. А пока мудрый Хиу стал думать, и над поляной возле Воркующих Ручьёв поднялись клубы пара...

Мудрый Хиу думает, а ты, малыш, попроси маму и папу купить тебе азбуку и начинай потихоньку учить буквы, ведь если ты не научишься читать, то не узнаешь, что еще' будет написано на Белом Камне Будущего.